разглядываю свои ладони - что они могут? белые, с редкими полосочками запекшейся крови, испещренные линиями... что могут эти руки? ох, неужели они сумеют что-то стоящее сделать? голова, голова - это важно, важно - душа и сердце, но что бы в голове у меня не вертелось, не сияло в душе, не горело в сердце, это все так и останется красочной пустотой, если мои руки не смогут воплотить это в жизнь. руки, пальцы, им бы больше гибкости...
а мне? упортсва.
эй, гипсовые носы, глаза, губы, головы! вы висите тяжелыми белыми пятнами на стенах в классе художественной школы, такие неприступные и серьезные, будто нахмурились, но и с вами я в бой вступлю, нечего упираться и сиять белизной еще ярче. и я сотней шрихов отмечу вас на половине ватмана!
а еще мысль такая: а смог бы я сказать себе, чтобы до 13 февраля, допустим, не появляться здесь, не писать, даже вообще сюда не заходить, и сдержать данное слово? интересно, но не знаю. мне-то эта лиловая гамма родной стала, здесь столько меня... и не меня тоже. всего много, все мысли, мысли...
ах, да, еще, безбожник я эдакий, с Рождеством всех!