парень глупый в цилиндре и тонкая бабочка хрупкая
и этими объятиями можно было бы тебя сломить
всего-то семнадцать, поверх которых вот-вот ляжет новый том, но кажется, как будто это уже целое тысячелетие
из-за этого болит спина, на плечи давит такая странная тяжесть, что ключицы вот-вот выгнутся еще больше под странным углом. от этого дрожит все тело, каждая мышца - трапециевидная, грудинно-ключично-сосцевидная, широчайшая спины, косая живота - я могу много их назвать, я даже уже могу их узнать и назвать; они все тянут непослушное мое, подернутое пеленой и в клубящемся дыму.
готов поспорить, внутри пахнет гарью. угли постепенно тлеют, а ветров здесь нет - почти что написал "не бывает", но это звучит совсем обреченно - нет ни для того, чтобы раздуть костер, ни даже для того, чтобы принести свежести.
стоит ожидать чего угодно и быть готовым к любому повороту. нет ветра, нет воздуха? открою окно. куплю вентилятор, на худой конец.
я готовлюсь ко всему, потому что эти соседние древние домики такие же душные и такие же задымленные, с больным огнем внутри, и у них уже на каждой двери висит по замку, и окна наглухо забиты. но, думаю, их обитатели вздрагивают от малейшего шума и в любой момент готовы начать судорожно отпирать двери и разбивать окна. все, что угодно, все, что угодно.
всего-то семнадцать, поверх которых вот-вот ляжет новый том, но кажется, как будто это уже целое тысячелетие
из-за этого болит спина, на плечи давит такая странная тяжесть, что ключицы вот-вот выгнутся еще больше под странным углом. от этого дрожит все тело, каждая мышца - трапециевидная, грудинно-ключично-сосцевидная, широчайшая спины, косая живота - я могу много их назвать, я даже уже могу их узнать и назвать; они все тянут непослушное мое, подернутое пеленой и в клубящемся дыму.
готов поспорить, внутри пахнет гарью. угли постепенно тлеют, а ветров здесь нет - почти что написал "не бывает", но это звучит совсем обреченно - нет ни для того, чтобы раздуть костер, ни даже для того, чтобы принести свежести.
стоит ожидать чего угодно и быть готовым к любому повороту. нет ветра, нет воздуха? открою окно. куплю вентилятор, на худой конец.
я готовлюсь ко всему, потому что эти соседние древние домики такие же душные и такие же задымленные, с больным огнем внутри, и у них уже на каждой двери висит по замку, и окна наглухо забиты. но, думаю, их обитатели вздрагивают от малейшего шума и в любой момент готовы начать судорожно отпирать двери и разбивать окна. все, что угодно, все, что угодно.